В каждой индустрии есть свой «Оскар», символ международного признания и авторитета. В гастрономическом мире таким маркером стали похожие на цветочки звёзды Michelin, которыми отмечают самые выдающиеся рестораны. Предприятие питания, отмеченное хотя бы одной звездой, становится элитарным заведением, в которое выстраиваются очереди гурманов. Так что же это такое звезда Мишлен, как и за что её дают?
Недавно меня попросили назвать пять заведений, куда бы я пригласил гостя столицы. Допустим, иностранца, интересующегося русской культурой. Или приехавшего из Питера интеллигента, не очень хорошо знающего Москву. Где у нас самый московский дух? Я крепко задумался. Однако довольно быстро сложился маршрут по, возможно, отчасти и злачным, но характерным московским местам.
Лаконичное объявление из «Золотого телёнка» Ильфа и Петрова стало крылатой фразой и в советские времена означало доступность товара или услуги лишь узкому кругу избранных. Но что же скрывается за этим не вполне понятным сегодня посылом?
С наступлением тёплых деньков все у нас начинают делать окрошку. Окрошка — одно из самых русских блюд, которые я знаю. Здесь и квас или кефир, которых на чужбине днём с огнём не сыщешь, и пресловутый салат «Оливье», вернее, его компоненты, а самое главное — стихийность, смекалка и свободный стиль, столь присущие нашей национальной кухне. Я очень люблю окрошку. Помимо прочего, мне вдруг вспомнился один курьёзный случай, связанный с ней и московским общепитом.
Очутившись в австрийском Зёльдене, я забрался на Гайслахкогль, одну из трёх главных тирольских вершин. Но не ради того, чтобы лихо скатиться на горных лыжах. В ресторане ice Q на высоте 3048 метров над уровнем моря я угостился коктейлем водка-мартини имени Джеймса Бонда. Вид там потрясающий, дизайн впечатляющий. Не случайно Сэм Мендес выбрал это заведение съёмочной площадкой для своего фильма «Спектр».
В тихом швейцарском Куре достопримечательности можно по пальцам пересчитать. Но есть одно местечко, куда обязательно стоит заглянуть, если вы уж оказались в этом городке. Оно фантастическое во всех смыслах. Заведение называется «Гигер-бар» (H.R. GIGER BAR), и создал его художник Ханс Рудольф Гигер, который придумал дизайн вселенной Alien.
В Москве ещё остались места общепита, где время остановилось и можно с головой окунуться в прошлое. Я не о многочисленных закусочных-новоделах, увешанных постерами с ударниками социалистического труда и паразитирующих на ностальгии по Советскому Союзу. Есть и настоящие исторические заведения. Например, легендарная чебуречная «Дружба» на Сухаревской.
В сказочной Праге предостаточно кафе и ресторанов, где можно отведать прекрасной местной кухни и выпить отменного пива. Но есть заведения, которые во что бы то ни стало надо посетить, иначе что-то важное будет упущено. Одно из таких мест — пивоварня «У Флеку» (U Fleků) с более чем 500-летней историей. Загляните, не пожалеете.
Кёльн знаменит величественным кафедральным собором, музеями и одеколоном. Едва ли вы уедете отсюда, не захватив с собой сувенирный зелёный пузырёк «кёльнской воды» (собственно, eau de Cologne так и переводится с французского). Местные музеи удовлетворят запросы самого взыскательного любителя искусства или истории, но я, пожалуй, расскажу о самой вкусной экспозиции. Это Кёльнский музей шоколада.
Мне всегда было интересно, как и что едят в космосе. Первое, что приходит в голову — похожие на зубную пасту тюбики с супом и кашей. Это у меня из старых советских мультиков и научно-популярных журналов. Но что же в меню космонавтов сегодня? За достоверным ответом на свой вопрос я поехал в Звёздный городок, чтобы встретиться с Сергеем Рязанским, который только что вернулся из длительной космической экспедиции.
На мой взгляд, лучшее место на земле — Венеция. Как же чудесно прогуляться вдоль задумчивых каналов, восхититься местной архитектурой и выйти на пляж, чтобы насладиться видом того, как огромный диск солнца скрывается в волнах могучего Тихого океана! Да, чуть не забыл. Моя любимая Венеция, вернее Венис, находится в Лос-Анджелесе, Калифорния.
Если вы не слышали, британский журнал The Economist ещё с 80-х годов прошлого века внимательно следит за курсом такой валюты, как Биг Мак. Сопоставив стоимость гамбургера в «Макдоналдсах» разных стран, журналисты-экономисты делают вывод об актуальной покупательской способности в этих регионах. Проще говоря, индекс Биг Мака сообщает нам о том, где жизнь дороже, а где — дешевле.
